Симба не умрет. После расстрела беспородный пес выжил и остался верен людям

История о том, что человек остается человеком.

Симба свернулся клубком на матрасе в ванной: после операции его постоянно знобит. Впрочем, увидев нас, пес оживился, приподнялся на трех лапах и завилял пятнистым хвостом.

— Четвертую ему отстрелили практически сразу, — объяснила Ирина Иванова, хозяйка приюта для собак.

— Хотели в сердце попасть, да пуля прошла мимо — одна застряла в животе, другая — в мышце правой лапы.

Именно так с Симбой пытались расправиться догхантеры, которых в Новой Москве с каждым годом становится все больше. По словам Ирины, многие из них достаточно «гуманны» — яд, от которого собака несколько суток может умирать в тяжелых мучениях, они заменяют на ружье, дескать, так быстрее и наверняка. Однако с Симбой произошла осечка, а все потому, что оптимистичный характер молодого пса не позволил ему быстро попрощаться с жизнью, которую он так любит. Хотя жизнь у него, надо сказать, собачья вышла. Во всех смыслах этого слова.

АРТИСТ ИЗ ТРУЩОБ

Биография Симбы, как и его родословная, оригинальностью не отличается: родился от дворняги в одной из промзон Новой Москвы. Первыми хозяевами стали рабочие из Таджикистана, которые сразу отметили артистические таланты щенка и заставили его выучить команду «зайчик», означавшую подъем на задние лапы, прижав к груди передние. После смены рабочие частенько смеялись над Симбой, заставляя его делать бесконечных «зайчиков», которые записывали на телефон. Впрочем, Симба не обижался: если людям нравится, значит, он все делает правильно. Не обиделся Симба даже когда рабочие, решив вдруг превратить беспородного пса в алабая, купировали ему уши.

Однако чуда не произошло и Симба остался тем же беспородным псом, что и был, правда, с отрезанными ушами. Впрочем, даже этими жалкими обрубками на голове можно было забавно шевелить, веселя людей. А это уже неплохо.

Плохо пришлось лишь однажды, когда его ночью кто-то расстрелял на дороге, которой Симба возвращался в промзону. До дома пес в тот день так и не дошел, остался лежать на обочине. А с утра его, истекающего кровью, нашли рабочие.

Они привезли его домой, обработали и… оставили лежать в бытовке. За это время Симба осознал, что окружающим ты становишься неинтересен сразу, как перестаешь делать уморительных «зайчиков» по первому требованию.

— А между тем раны у него начали загнивать, — гневно рассказывает Ирина. — Пули тоже никто не вытаскивал. В общем, так он полгода и провалялся, пока кто-то из рабочих, увидев меня, не сдал мне на руки умирающую собаку.

Применительно к собакам морфология не делает разницы между двумя значениями слова «преданный»: пес, преданный своему хозяину, и пес, преданный своими хозяевами, выглядит одинаково.

В случае с Симбой этот лингвистический парадокс — проза жизни.

ЦЕНА СОБАЧЬЕЙ ЖИЗНИ

Рассказы о своих питомцах Ирина нередко выкладывает в сеть. Это дает возможность собрать деньги на лечение собак. История о Симбе тронула очень многих людей, поэтому Ирине удалось набрать 12 тысяч рублей на операцию.

— Повезла его в Жулебино, — рассказывает женщина, развязывая бинты на лапе пса. — Там работает хирург, которому доверяю. Я подумала, что он может спасти Симбу.

Хирург не подвел — вытащил из ран все осколки и пули, осталась только одна — в складке живота. «Она пока не мешает ему, — объяснила Ирина. — Как будет мешать — вытащим».

Зато теперь шею пса украшает высокий пластиковый воротник, надетый ветеринаром.

В этом воротнике, напоминающим кружевные стойки платья испанских графов, его острая умная мордочка становится почти аристократической. «Граф», демонстрируя, как он рад нас видеть, через боль поднимается, садится и пытается сделать «зайчика». Впрочем, зайчик получился неубедительным, рана на лапе не позволила ему закончить маневр, и он завалился на бок — в положение, из которого внимательно наблюдал за нами, как будто пытаясь понять, почему мы не смеемся, ведь он так старался.

источник